Получить статус Бога - Анатолий Шинкин

– Вот так и получают мужики вместо тупого безбашенного секса красивую светлую грусть, – ехидно подковырнул Отрепьев.

– Сколько людей радуются, что однажды свое счастье не догнали, – с трудом сдерживая смех, я попытался сбить механика с печальной струи. – Вяжет оно молодца порой по рукам и ногам, и уже ни в космос за мечтой, ни с друзьями на рыбалку.

– Механик не при делах, а мальчики-девочки откуда? – желая поддержать веселье, развязно улыбнулся Гришка, и экипаж сразу обернулся к штурману-стрелку, разом ощутив в вопросе фальшивую нотку.

– Гриша, – случай нарушения должностных обязанностей без внимания оставить я не мог. – Ты сторожил транспорт не в одиночестве?

– Увы, – Гришка понурился, – но в корабль я их не пустил. Кувыркались всю ночь в палатке на берегу.

– «Их» – это сколько? – заинтересованно переспросил Штольц.

– Четыре бесстыдно прикинутые девицы, появились в сумерках как сладострастные нимфы, – Гришка хитро улыбнулся. – Я всегда помню на чужих планетах, что за мной Земля и надо отстаивать честь, и, если потребуется, по-мужски умереть, сгореть от страсти в руках красавицы.

– Не умер, и, судя по всему, справился достойно, – Штольц, смеясь, повернулся ко мне. – Осталось восемь. Похоже, окончание рассказа мы услышим от командира.

– У нас не принято бросать товарищей в беде, – обычно я не распространяюсь о любовных историях, но сегодня особый случай: нештатные ситуации в космосе должны исследоваться досконально для извлечения опыта и предупреждения ошибок в дальнейшем. Расследование вел методичный Штольц, и отвертеться от рассказа не представлялось возможным. – У нас не принято бросать товарищей в беде, и, едва заметив исчезновение Сашки, я предупредил Отрепьева и отправился на поиски.

– По тропинке, уходящей в сторону леса? – уточнил Штольц.

– Не лыком шиты: прекрасное видим, и к тонкому и чистому прикасаясь, сначала руки с мылом моем, – я указательным пальцем вернул нижнюю челюсть Кольки-стажера в положение «закрыто». – Двинулся по тропинке, и скоро вышел к легкому одноэтажному деревянному строению с множеством окон. Оглядевшись, прошел внутрь, и меня мгновенно обхватила руками и ногами крайне возбужденная стройняшка. Как уже упомянул наш штурман стрелок: «за нами Земля» – да и девушка горела нетерпением. Не скучно рассказываю?

– У Сашки получалось красивее, – Штольц протянул племяннику пустую чашку и жестом попросил еще кофе. – Склоняюсь к мысли, что в космос надо бы посылать мужичков с минимальными сексуальными потребностями. – Штольц покрутил очки за дужку. – Нечего в серьезном деле отвлекаться на низменные инстинкты.

– Кастратов что ли? – угрожающе привстал Сашка Буратино.

– Молодца! – вскинулся кипящий негодованием Отрепьев. – Я, конечно, не Фрейд, но, уверен, люди оскопленные, стерилизованные, отлученные от сексуальных желаний, теряют и стремление к подвигу, к умению переступать запреты, совершать безбашенные поступки. Все просчитать невозможно, а если человечек работает, как автомат в рамках инструкции, он и не рискнет, и не примет нестандартного решения. И зачем он тогда в космосе, достаточно послать робота.

– Хорошо, хорошо, – Штольц примирительно салютнул чашкой с кофе. – Вопрос пока не вышел за рамки дискуссии, хотя формула, «в воздержании есть смысл» – прозвучала с самого верха. Дослушаем рассказ командира о налаживании дружественных контактов на планете Вуди-Руди.

– Я заглянул в одну комнатку, в другую, и в третьей встретил милую тридцатилетнюю особу, с мощными бедрами и красивой волной черных волос, слегка прикрывающих плечи и грудь. Представилась Афрой, порадовалась нашему присутствию на Вуди-Руди, выразила надежду на долгое гостевание. Пока готовился обед, предложила искупаться в фонтане, куда и плюхнулась следом высокобедрая, высокобровая молодуха с высокой грудью.

– Нормально, – смешливо сморщил нос Гришка Отрепьев, косясь в сторону борт-механика.

– Афра оказалась королевой племени амазонок и утомительной болтушкой. Красотка нуждалась не в мужике, а в терпеливом слушателе, и через пару часов я запросил свежего воздуха и сигарету. Выбрался в коридор и насладился любовью с элементами демократических свобод. К полногрудой эмансипе выскочил, уже точно зная время выхода. Девочки появлялись каждые два часа, как по расписанию, и к утру от меня пахло стойлом племенного жеребца. Запах наконец-то добрался до широких ноздрей королевы и заставил на полуслове оборвать легенду о неустрашимой прапрабабушке, которой равных не было в бою. Как оказалось, и королеве равных не было… в любви.

– И ты сдался? – Штольц даже привстал с места.

– Не надейся. Я же тренировался всю ночь.

– Отстоял честь землян и экипажа, – засмеялся Штольц. – Но ответственность за демографию на Вуди-Руди теперь с вас не снять, если вы действовали сознательно.

– Трудно сказать, какое сознание определяло то бытие, – радостно парировал Гришка. – Весенние всплески к осени выглядят иррациональными. Вуди-Руди далеко,… алименты не достанут

– Как благородные герои,… – Штольц погрозил пальцем. – Разобрались с ситуацией, а теперь, давайте к делу. Старт утром, а до него дожить надо. Вокруг корабля тройное кольцо, но и вы не зевайте.

Глава 4 Старт

Полет космического корабля начинается

задолго до команды «старт».

Из воспоминаний старого космонавта

Джентльменская инфантильность менеджмента компании доставила множество дополнительных хлопот. В то время как хозяева конкурентов выкладывались ради достижения победы в гонке, руководствуясь принципами «ничего святого» и «все средства хороши», нас «сдавали с потрохами». Общее недоумение Сашка Буратино уложил в одну фразу:

– Они, будто не хотят победить.

– Мудрое замечание, – сверкнул от штурманского столика насмешливой улыбкой Гришка Отрепьев. – Наблюдательность нашего механика четко обозначила общий знаменатель суетливой возни вокруг старта.

– Оба правы, – насмешливость и мне не чужда. – Вспомните множество соревнований, в которых принял участие наш великий спортсмен топ-менеджер Зверев, и назовите одно, в котором он был призером.

– Не было такого, – Гришка растерянно огляделся, – ему главное участие.

– Именно. Он не знает торжества победителя, восторга обретения. Ему для счастья хватает процесса погони, точнее, около спортивной тусовки, где он и щеголяет туфлями и спортивным шматьем эксклюзивного шитья.

– Если мужик начинает думать о своей внешности, – брезгливо сморщился Гришка, подворачивая истрепленный временем рукав комбеза, – о полноценном уме говорить уже не приходится.

– Как и о наступательной брутальности, – добавил я, надеясь закончить разговор и отправиться спать.

– В мужиках соревновательность природой заложена, – неожиданно вмешался Сашка. – Как залог развития: кто первый встал, того и тапки. У кого больше оружия, тот и прав.

– Кто сильнее, тому и самка, – съязвил Гришка, но двухметровый силач Сашка не обиделся, а рассмеялся вместе со всеми.

– Есть самки, а есть женщины, – механик взгрустнул лицом. – Наваждения, иной раз, как шипами по душе, и мучения потом вполне реальные. Вспоминаю амазонку с внимательными глазами и жду с ней встречи.

– А не встретишь? – потянулся к Сашке вечно романтически настроенный стажер.

– Может и к лучшему. Неудачи зачастую лучше запоминаются, и потом внукам с теплой улыбкой: «А вот был случай».

– Плохой пример. Пытаюсь представить рыбака, который радуется, что рыба сорвалась,… – я шутливо погрозил механику пальцем. – Остановку на Вуди-Руди обещаю, и только попробуй повторить «неудачу». Принимается только победа, в любви и в гонке, всегда и везде. Колька, как?

– Командир, – Колька-стажер мгновенно закраснел от возбуждения. – Командир, будь спокоен, зубами буду грызть.

– Что и требовалось доказать. Живому телу нужно движение, а неподвижное, хотя и думающее, ближе к трупу. Вахта по графику, остальным отбой.

Наш дом – корабль, оборудованный всем необходимым. Перед сном загадал мозгу задачку о намеке Штольца. Мой мозг – отличная машина: пока отдыхает тело, анализирует полученную днем информацию и решает поставленные задачи. Засыпая, представил циферблат часов и установил стрелки на время пробуждения. Метод сработал безотказно, и я отправился в душ смывать остатки сна и легкой эйфории от предстоящего старта. Мысленный поиск шпиона в корабле результата не дал, только предположение, что врагом может быть программа в главном компьютере.

В центральном посту мельком оглядел экипаж и прервал доклад второго пилота Кольки на словах «во время моего дежурства…»